спрятанные под столом кулаки. Его ладони стали влажными от пота.
– Чон Кисан, это правда не ваш аккаунт?
– Да, я не веду соцсети.
– Жуть какая. Значит, он принадлежит кому-то, выдающему себя за вас.
Когда Пён Манджина поймал менеджер Ли, шум уже поднялся. И начало ему положили слова Пак Юны, обращенные к Чон Кисану: «Спасибо, что подписались вчера в ответ». Когда она услышала от него: «Подписался? Но я не делал ничего подобного», ее лицо тут же застыло. Люди, почувствовав неладное, собрались вокруг них двоих.
Кто-то ведет аккаунт, где выдает себя за Чон Кисана. Вскоре эта новость разлетелась по всему офису. Каждый подходил к Чон Кисану, чтобы сказать пару слов:
– Судя по ленте, он фотографировал все ваши вещи и выкладывал. Значит, это кто-то из нашей компании.
– Чон Кисан, вы в порядке? О таком надо сообщить в поддержку сайта.
– Говорят, даже если и сообщить, аккаунт сразу не заблокируют. А тот, кто сообщает, должен отправить удостоверение личности, чтобы доказать, что это именно он, в общем, процедура сложная.
Пён Манджин все сильнее сжимал кулаки каждый раз, когда кто-то заговаривал с Чон Кисаном.
«Сообщить? Блокировка? Уму непостижимо. У меня же скоро наберется семь тысяч!»
Но еще больше тревоги вызвала у него реакция Чон Кисана. Он лишь мельком взглянул на ленту, когда Пак Юна протянула ему телефон, и после этого отвечал каждому, кто с ним заговорит, что все в порядке. Как только пришло время обеда, Пён Манджин торопливо подбежал к Чон Кисану:
– Вчера я, похоже, перепил. Прости. Благодаря тебе вернулся домой без проблем.
На предложение Пён Манджина пообедать вместе Чон Кисан согласился и поднялся со своего места. По пути в столовую Пён Манджин попытался прощупать Чон Кисана:
– Только что услышал, что кто-то выдает себя за тебя в Сети. Ты в порядке?
Чон Кисан лишь на мгновение взглянул на Пён Манджина сбоку, а затем кивнул:
– Да, в порядке. Я мельком взглянул и увидел, что он только фотографии загружает. Да и не похоже, чтобы он использовал их для чего-то плохого.
– Но ведь люди подписались, потому что им понравились твои фотографии. Тебе не кажется, что у тебя украли подписчиков?
– Подписчики или кто там меня совсем не волнуют.
Спокойный тон Чон Кисана обернулся острым шипом и уколол Пён Манджина в живот. Даже когда они сели есть, он не чувствовал вкуса еды.
«Подписчики или кто там? Или кто там, значит? Я хотел их заполучить, хотя пришлось прикинуться тобой, а для тебя, выходит, они ничего не значат».
Значит, он получает в реальной жизни столько лайков, что в соцсетях их выпрашивать нет нужды? Пён Манджин, глотая твенджан гук[22], украдкой поглядывал на сидевшего напротив Чон Кисана.
Он терпеть его не мог.
Хотел стать Чон Кисаном настолько, что уже ненавидел его.
Это противоречие делало Пён Манджина несчастным.
* * *
– Вот же мерзкий мир! Те, у кого и так все есть, получают еще больше. Это нечестно. Ну как я могу победить, если у нас даже отправные точки различаются из-за родителей?! Черт! Где я? И куда делось чертово такси? Раз уж взял клиента, должен был довезти до самого дома. А он решил выбросить меня на улице и исчезнуть?
4:00. Громкие крики Пён Манджина разносились по переулкам Чонно[23]. Пён Манджин, шатаясь, дошел до магазина с опущенными рольставнями и рухнул рядом с ним. Он помнил, как по пути домой остановился у уличной забегаловки, решив выпить рюмку наедине с собой, чтобы улучшить свое паршивое настроение, и как она превратилась в одну бутылку, а затем и в две. А вот сколько бутылок он в итоге выпил, как вышел из забегаловки, кто вызвал ему такси, почему водитель рассердился и вышвырнул его, он вспомнить не смог. Пён Манджин сел, прислонившись спиной к рольставням, и принюхался.
– Это еще что за мерзкий запах? Кто замазал этой гадостью мою одежду? Или нет? Меня вырвало, что ли? – Пён Манджин ухмыльнулся. Его дыхание, в котором смешались запахи алкоголя и рвоты, растаяло в летней духоте в центре предрассветного города. Похоже, жара только усилила опьянение, и веки Пён Манджина отяжелели. Затуманенным взором он увидел на противоположной от себя стороне вывеску ресторана. Название, написанное красным на черном фоне, произвело на него сильное впечатление, даже несмотря на общее состояние.
– «Кимбапный ад»? Разве можно было так назвать магазин? Это ж всех клиентов распугает.
«Хотя… Разве ад – это что-то особенное? Моя жизнь сейчас – сущий ад». Веки Пён Манджина, что-то бормотавшего себе под нос, полностью опустились. Сколько же прошло времени? Ото сна его разбудил незнакомый голос.
– А, так у меня гость! Просыпайся. Да уж, не зря говорят, люди в выпивке не знают меры похлеще демонов.
Пён Манджин поднял тяжелые веки. Его внимание привлек черный мраморный потолок. Пён Манджин сел, потирая глаза. На мгновение ему показалось, что он перенесся в другой мир. Чем дольше он сидел на полу ресторана, оглядываясь вокруг, тем сильнее было ощущение, что он находится где-то не в этом мире. А начиналось оно с закрученного спиралью книжного стеллажа, расположенного в центре ресторана, который тянулся от пола вверх, будто протыкая потолок. Свет полярного сияния, просачивающийся изнутри, заполнял весь ресторан, окрашивая яркими бликами в том числе и лицо Пён Манджина.
– Где мы? Я же точно заснул на улице.
– Оставлять гостя на улице невежливо, поэтому я привел тебя внутрь.
Пён Манджин нерешительно поднялся и посмотрел туда, откуда доносился голос. Напротив него за барной стойкой стоял мужчина. Он был каким-то странным. Это лицо Пён Манджин определенно где-то видел, но в то же время казалось, что не видел никогда. Мужчина, а точнее, даже непонятно, женщина или мужчина, вокруг которого ощущалась атмосфера странной притягательности, махнул Пён Манджину рукой:
– Присаживайся, гость. Меня зовут Локи. А тебя?
– Пён Манджин. Но разве я твой гость?
– Именно. Добро пожаловать в ресторан Copycat. Ты бы хотел украсть кое-чью жизнь, верно?
Пён Манджин как зачарованный сел на стул перед барной стойкой. Перед ним возник бокал вина. Пён Манджин не смог ответить отказом на приглашение этого человека, который держал в руках бутылку явно дорогого вина и улыбался.
* * *
Красное вино снова наполнило бокал. Пён Манджин подумал, что все это, должно быть, сон. Удивительно, он выпил три бутылки вина, но совсем не хмелел. Сколько бы он ни пил, опьянение лишь достигло приятного уровня, а вот разум оставался ясным. К тому же, хотя мужчина точно наливал вино
